Побывавшій недавно во Львовѣ членъ Госуд. Думы А. И. Савенко, ярко и тепло описываетъ въ "Кіевлянинѣ" свои впечатлѣнія отъ непосредственнаго ознакомленія съ нынѣшней жизнью и дѣятельностью мѣстныхъ, случайно уцѣлѣвшихъ оть австрійской расправы русскихъ народныхъ дѣятелей.
"Первый мой визитъ во Львовѣ — разсказываетъ г. Савенко — былъ къ главѣ русской партіи въ Галичинѣ В. Ф. Дудыкевичу. Это человѣкъ во всѣхъ отношеніяхъ выдающійся: большой умъ, желѣзный характеръ, огромная работоспособность, рѣдкій тактъ. Послѣднее качество его "Кіевлянинъ" не такъ давно отмѣтилъ, комментируя замѣчательную рѣчь В. Ф. Дудыкевича, съ которой онъ обратился къ генералъ-губернатору графу Г. А. Бобринскому отъ имени русскихъ организацій края. Но рѣдкій тактъ В. Ф. — это только одно изъ многихъ цѣнныхъ качествъ этой богато одаренной натуры. Все въ немъ, начиная съ могучей фигуры и красивой внѣшности, говорить, что это личность выдающаяся, что это настоящій галицко-русскій богатырь. Люди такого закала и такой жгучей любви къ родинѣ могутъ отковываться только въ атмосферѣ вѣчной борьбы, въ тискахъ національной неволи.
Мы радостно привѣтствовали другъ друга и, захлебываясь, дѣлились впечатлѣніями. Я вспомнилъ, какъ однажды въ Петроградѣ, когда мы, дѣятели Руси Державной, ободряли представителей Руси Подъяремной и говорили имъ, что придетъ время русской свободы и для ихъ родины В. Ф. Дудыкевичъ сказалъ: "Охъ, я боюсь, что къ тому времени отъ Руси у Карпатъ ничего не останется: вся она будетъ истреблена"... То было время, когда врагъ, готовясь къ борьбѣ, особенно насѣдалъ на русскіе форпосты у Карпатъ... Слава Богу, день свободы для Подъяремной Руси пришелъ раньше, чѣмъ мы и наши братья ждали. Но, увы, многіе и очень многіе изъ галицко-русскихъ дѣятелей не увидали солнца свободы ихъ родины...
В. Ф. Дудыкевичъ нынѣ кипитъ: онъ весь въ работѣ. Его семья — въ Россіи, его домъ въ Коломыѣ сожженъ австрійцами, все имущество разграблено или уничтожено. "Я остался, въ чемъ вы меня видите: даже шубу австрійцы забрали", — говорилъ онъ. В. Ф. живетъ въ гостинницѣ и съ утра до ночи работаетъ. Отъ теперь состоитъ предсѣдателемъ Народнаго Совѣта Прикарпатской Руси, высшаго выборнаго органа русской партіи у Карпатъ, раскинувшейся стройной сѣтью множества организацій по всей странѣ.
Въ теченіе всего времени моего пребыванія во Львовѣ я ежедневно помногу бесѣдовалъ съ В. Ф. Дудыкевичемъ, какъ и съ другими видными дѣятелями Галичины. Увы, многихъ и очень многихъ изъ нихъ не досчитываются: иные изъ нихъ разстрѣляны или повѣшены, другіе томятся въ австрійскихъ тюрьмахъ.
Отъ В. Ф. Дудыкевича я отправился въ редакцію "Прикарпатской Руси". Это центръ общественно-національной мысли и жизни въ Галичинѣ "Прикарпатская Русь" — органъ русской народной организаціи въ краѣ.
Помѣщается она въ "русскомъ" домѣ или какъ его называютъ въ Львовѣ, въ "Ставропигіи" на "Русской улицѣ". Послѣдняя находится въ центрѣ города, въ старинной части его, подлѣ городского магистрата. Весь домъ "Ставропигіи" занятъ русскими культурно-просвѣтительными учрежденіями. Здѣсь же помѣщаются русская типографія и книжный магазинъ. Редакторомъ "Прик. Руси" состоитъ нынѣ хорошо извѣстный Кіеву Ю. А. Яворскій. Его правой рукой является извѣстный по львовскому процессу С. Ю. Бендасюкъ, выдающійся дѣятель, неутомимый работникъ, беззавѣтно отдавшійся служенію русскому дѣлу. Здоровье его, пошатнувшееся послѣ 2-лѣтняго заточенія въ австрійской тюрьмѣ, нынѣ возстановилось. Тамъ-же, въ редакціи, я видѣлъ и другого мученика за русское дѣло и за православную вѣру — Колдру.
Видѣлся я и со всѣми остальными уцѣлѣвшими дѣятелями Галичины. Всѣ они пребываютъ въ состояніи большого подъема и работаютъ, не покладая рукъ. Нѣкоторые изъ нихъ привлечены на службу по администраціи. Между прочимъ, поэтъ и народный дѣятель М. Ф. Глушкевичъ и бывшій редакторъ "Прик. Руси" С. А. Лабенскій назначены чиновниками особыхъ порученій при генералъ-губернаторѣ. Кстати не могу не замѣтить, чго силы мѣстныхъ русскихъ дѣятелей и знаніе ими родного края въ интересахъ русскаго государственнаго дѣла необходимо возможно шире использовать: только тогда удастся избѣжать многихъ досадныхъ ошибокъ, могущихъ принести самые печальные плоды.
Общее впечатлѣніе, вынесенное мною изъ бесѣдъ съ русскими дѣятелями Галичины, таково: настроеніе ихъ смѣшанное. Съ одной стороны, русскіе галичане безконечно радуются освобожденію ихъ родины отъ тяжкаго иноплеменнаго ига. Сбылась мечта всей ихъ жизни, сбылось то, къ чему они такъ страстно стремились, изъ за чего боротись всю жизнь, надрываясь и нерѣдко падая въ неравной борьбѣ. Но а та радость и воплощающіяся въ жизнь надежды на близкое лучшее будущее ихъ родины смѣшиваются и въ значительной степени подавляются другими чувствами и переживаніями.
— Прикарпатская Русь, — это нынѣ великое кладбище! — сказалъ мнѣ В. Н. Дудыкевычъ.
Вся страна покрыта великимъ множествомъ братскихъ могилъ русскихъ воиновь. Это та великая жертва, которую сознательно принесла и приноситъ Россія ради освобожденія своихъ братъевъ у Карпать. Но на ряду съ этими могилами по всей Прикарпатской Руси разбросаны во множествѣ могилы мучениковъ за русское дѣло, могилы жертвъ австро-мадьярскаго террора. Кровь стынетъ, когда слушаешь разсказы о тѣхъ ужасахъ, которые здѣсь творились. Людей по простому подозрѣнію въ сочувствіи Россіи, по простому, ровно ничѣмъ не подтвержденному доносу евреевъ и мазепинцевъ, хватали, подвергали пыткамъ и средневѣковымъ мукамъ, сотнями и тысячами вѣшали и разстрѣливали. Русскій народный совѣтъ Галичины и Буковины занять изслѣдованіемъ и документальнимъ установленіемъ возможно большаго числа такихъ казней и убійствъ. Нѣкогорыя данныя, собранныя народнымъ совѣтомъ, публикуются въ "Прик. Руси". Имѣется въ виду ко времени окончанія войны и начала мирныхъ переговоровъ надать книгу объ ужасахъ австро-мадьярскаго террора: эта книга послужить обвинительнымъ актомъ, рисующимъ злодѣйство того великаго застѣнка, который именуется имперіей Габсбурговъ. Россія и ея союзники должны потребовать габсбургскій застѣнокъ къ отвѣту за всѣ совершенныя имъ злодѣйства.
Изъ всѣхъ дѣятелей Прикарпатской Руси уцѣлѣли только тѣ, кто въ моментъ разрыва Австріи съ Россіей (и даже нѣсколько раньше) случайно находились внѣ предѣловъ Австро-Венгріи. Г. г. Дудыкевичъ, Глушкевичъ, Бендасюкъ и Колдра послѣ тяжелаго львовскаго процесса уѣхали въ Россію отдыхать. Г. г. Лабенскій, Секало, Сохоцкій и др. так же случайно находились въ Россіи. Нѣкоторые дѣятели въ моментъ разрыва находились на курортахъ въ Швейцаріи. Всѣ же русскіе дѣятели, которыхъ гроза мобилизаціи и войны застигла дома, въ предѣлахъ Австро-Венгріи, были арестованы. Одни изъ нихъ безъ суда и слѣдствія убиты, а другіе безъ вѣсти пропали. Разстрѣливали, вѣшали и вырѣзывали русскихъ людей массами, но многихъ арестованныхъ перевезли въ тюрьмы центральныхъ частей государства. Что съ ними тамъ сдѣлали австро-мадьярскіе палачи, до сихъ поръ установить не удалось. Среди множества другихъ схваченныхъ и увезенныхъ неизвѣстно куда находятся извѣстные дѣятели депутать вѣнскаго парламента Марковъ и бывшій предсѣдатель народнаго совѣта Гриневецкій.
Не мало тревожатъ и волнуютъ русскихъ дѣятелей Галичины также опасенія относительно будущихъ судебъ русскаго дѣла у Карпатъ: они очень боятся, какъ бы на первыхъ же порахъ здѣсь не было надѣлано большихъ и труднопоправимыхъ ошибокъ. Но это уже — область политики, и я всѣмъ дѣятелямъ Галичины говорилъ: — теперь — не время для политики: теперь война... Даже внутри государства нынѣ политика отошла далеко въ сторону, ибо всѣ силы государства и общества солидарно направлены къ одной цѣли — къ побѣдоносному веденію и завершенію войны. Тѣмъ болѣе не мѣсто политикѣ здѣсь, въ только что завоеванной странѣ. Будемъ воевать и только воевать. А когда усилія и жертвы наши увѣнчаются успѣхомъ, тогда послѣ войны, вложивъ мечъ въ ножны, мы займемся политикой.
